Исторический рубеж: проблемы

конструктивного сотрудничества **

После завершения Второй мировой войны, развязанной фашизмом против демократии и свободы, 10 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла Всеобщую декларацию прав человека. Она до сих пор представляет собой свод правочеловеческих идеалов международного сообщества наций. Вместе с Международными пактами о правах человека, принятыми два десятка лет спустя, углубляющими и развивающими положения декларации, она является замечательной основой уважения, реализации и защиты свободы и прав всякого живущего на Земле человека, его отдельных национальных отрядов, человечества в целом. Не случайно в сообществе наций эти три документа имеют одно название – Международный билль о правах человека.

Со времени принятия Всеобщей декларации прошло 40 лет. Это бесконечно малый отрезок исторического времени. Но он вместил в себя огромное количество важных изменений. Их главный итог – рождение нового политического мышления и действия – медленный, еще неуверенный, но целенаправленный переход человечества от глобальной конфронтации на международной и внутринациональных аренах к конструктивному практическому сотрудничеству народов и систем. Время, творцами и свидетелями которого мы являемся, – непосредственный рубеж этого исторического прорыва человечества от безумия отдельных лиц и политических режимов ко всеобщему разуму, объединенному единым стремлением человечества.

40-летний юбилей Всеобщей декларации прав человека совпал с этим переломным рубежом общественного развития, что глубоко символично. Действительно, нет ни одной глобальной проблемы человечества, которая бы ни была связана самым неразрывным образом с правами человека и народов. Сегодня, например, предельно ясно, что всеобъемлющая система международной безопасности невозможна не только без всеобщей стратегии защиты жизни и окружающей среды. Все это вместе взятое невозможно без реализации всеобщей стратегии защиты прав человека и народов. Эффективность такой стратегии определяется многими факторами. Среди приоритетных основные документы ООН в области прав человека, система правочеловеческих органов ООН, характер и содержание, структура и идеология деятельности этих органов, а главное – их соответствие реалиям времени и новому политическому мышлению.

В какой мере все эти явления, рожденные в период острейшей конфронтации, соответствуют сегодня потребностям борьбы против ядерного самоуничтожения, сознательного умерщвления природы, самопорабощения человека и народов? В какой мере все это соответствует потребностям перехода к политическому диалогу и конструктивному практическому сотрудничеству во имя выживания человечества, свободы и достоинства каждого отдельного человека и каждого народа?

Начнем с Международных пактов о правах человека, которые, будучи ратифицированными, являются обязательными для исполнения актами международного права. Право на самоопределение открывает длинный перечень статей обоих пактов: «Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие». Но сегодня, не будучи дополнено и конкретизировано правами человека и народов на социально-политический выбор, социально-полити-ческие статус-кво, правами человека и народов на Родину, оно звучит несколько абстрактно и ослабляет возможности справедливого разрешения многих региональных проблем типа палестинской, никарагуанской, афганской и многих других. В плане обогащения права на самоопределение было бы весьма своевременным и плодотворным введение в пакты права каждого народа пользоваться национальной культурой в духовной жизни и национальным языком во всех сферах жизнедеятельности – от государственной до религиозной, не говоря уже о просвещении и образовании. Безусловно, при строгих гарантиях отсутствия дискриминации по отношению к другим культурам и языкам. Сегодня трудно понять, что право на развитие, которое затрагивает судьбы сотен миллионов людей планеты и десятки лет дебатируется на различных форумах системы ООН, до сих пор не нашло своего места в главных правочеловеческих документах ООН. Идентична ситуация и с правами человека на жизнь: в узком смысле как право на сохранение жизни при условии осуждения к высшей мере наказания оно имеет место в пактах, как всеобщее право человека и человечества на выживание и бессмертие – нет. В условиях потенциально возможного ядерно-эколо-гического апокалипсиса этого понять нельзя.

Можно говорить и о других проблемах современности, которые могли бы обогатить содержание международного сотрудничества в борьбе за свободы и права человека, народов, человечества. Например, идея ряда стран, нашедшая отражение в новом пункте повестки дня готовящейся 45-й сессии Комиссии ООН по правам человека «О праве и обязанности лиц, группы лиц и органов общества поощрять и защищать общепризнанные права и основные свободы». Наряду с изложенными выше это предложение вполне вписывается в атмосферу нового политического мышления, всеобщей демократизации и гуманизации человеческого общества. Оно соответствует принципам всякого правового государства. Особенно если иметь в виду, что многие системы национальной государственной правозащиты не обеспечивают или обеспечивают не полностью правовую защищенность человека.

Путем более полного введения «нового поколения» прав человека в пакты и другие документы, имеющие статус актов международного права, можно серьезно осовременить и обогатить важнейший правочеловеческий аспект гуманитарного сотрудничества под эгидой ООН.

Исторический переход человеческого общества от конфронтации к практическому конструктивному сотрудничеству требует осовременить не только проблематику, но характер и содержание международной деятельности и сотрудничества в области прав человека. Сейчас правочеловеческие органы ООН работают в основном на уровне производства сотен решений и резолюций обвинительно-декларативного, рекомендательного и пропагандистского характера. Скажем, 44-я сессия Комиссии ООН по правам человека приняла за шесть недель своей работы около сотни решений, резолюций. Лишь один из этих документов связан с конкретным практическим мероприятием – учреждением Комиссии этого органа для изучения проблем прав человека на Кубе... Да и то по приглашению самого кубинского правительства. Все остальные кого-то и что-то обвиняют, что-то рекомендуют в качестве идеалов. Разумеется, и без такой деятельности, т.е. деятельности осознания ситуации с правами человека и выработки каких-то идеальных моделей поведения, не обойтись в наш тревожный и противоречивый век. Среди продукции этого уровня следует также отметить доклады государств – членов Комитета по правам человека и специальных докладчиков, экспертов, представителей по проблемам, находящимся под особым контролем Комиссии по правам человека: по вопросу о положении в области прав человека в Афганистане профессора Феликса Эрмакоры из Австрии, по вопросу об использовании наемников – сенатора Берналеса Баллестероса из Перу и ряд других.

Конвенции и пакты носят несколько иной характер. Это документы, которые представляют собой стремление к увязке уровня общественного сознания, пропаганды и политической идеологии с политико-правовой практикой, с практической реализацией усилий ООН в правочеловеческой области. Почему стремление? Не будучи ратифицированными, идеи этих документов для многих стран так и остаются декларациями. К сожалению, и в ратифицированном состоянии они часто не меняют своей декларативности, ибо не материализуются или материализуются только частично, выборочно в реальной правозащитной деятельности государства, ратифицировавшего эти документы. Очевидно, не случайно поэтому из года в год на Комиссии по правам человека в рамках обсуждения пункта повестки дня «Дальнейшее содействие развитию и поощрению прав человека и основных свобод» все острее встает вопрос об осуществлении решений и документов ООН в области прав человека, о необходимости выработки действенного механизма такого осуществления.

Судя по работе Комиссии и деятельности Центра ООН по правам человека, даже проектов механизма применения и осуществления идей и идеалов ООН в области прав человека пока не существует. Однако, коль скоро общественная необходимость осознана, она настойчиво будет искать пути своей реализации. Дело за временем, разумом, доброй волей. Тем более, что органы ООН, занимающиеся чисто политическими вопросами, уже нащупали ряд звеньев механизма подобной реализации своих решений: обратимся к замечательным инициативам ООН по урегулированию ирано-иракского конфликта, вспомним инициативы государств-членов и самой ООН по решению проблем Афганистана, юга Африки и ряд других. Органам ООН, работающим в области прав человека, необходимо, очевидно, последовать примеру ее политических подразделений и активизировать свой собственный поиск для перехода из сферы чистого сознания, пропаганды и политической идеологии в политическую и социальную практику по реализации идей и положений. Точнее – для перехода из области обвиняющего и декларативного сотрудничества, оставляющего проблемы неразрешенными, в область практического сотрудничества, предлагающего не только концепции разрешения проблем, но и решающего проблемы. Настало время, и это особенно подчеркивает 40-летний юбилей Всеобщей декларации, перевода правочеловеческой деятельности, так же, как и борьбы за мир, «из категории деклараций в зону практических мер».

Нельзя сказать, что органы ООН не видят этой проблемы. Они видят и понимают ее. Об этом говорит упоминавшийся уже постоянный пункт повестки дня Комиссии о дальнейшем развитии прав и основных свобод необходимости выработки новых программ и методов работы, о поиске альтернативных подходов, путей и средств сотрудничества в области прав человека. Об этом говорят попытки ООН создать национальные учреждения, обеспечивающие эффективное выполнение международных норм, защиту и поощрение прав человека и основных свобод, просвещение и информацию. Об этом свидетельствует недавно созданная специальная секция в женевском Центре по правам человека, призванная координировать информацию и просветительскую деятельность в этой области. Можно говорить и о других инициативах.

Но в целом, к сожалению, специализированные органы ООН, в том числе и Комиссия по правам человека, остаются пока на старых позициях если не бездеятельного, то малопродуктивного декларативно-обвинительного конфронтационного сотрудничества, не соответствующего уже современным требованиям. Вот если бы, например, уважаемая Комиссия ООН предложила концепцию и механизмы национального примирения с целью конструктивной реализации права на самоопределение афганского и кампучийского народов, если бы она стала инициатором, скажем, Женевского договора по проблемам самоопределения Афганистана или какого-то иного международного договора по Кампучии, если бы она предложила международному сообществу конкретные шаги по осуществлению национального согласия в странах, сотрясаемых массовыми и грубыми нарушениями прав человека, она, безусловно, более нынешнего соответствовала бы требованиям конструктивного сотрудничества и основной цели эффективной защиты прав человека и народов. По аналогии с предложениями о безъядерных зонах сегодня могли бы быть понятными и продуктивными попытки правочеловеческих органов ООН выйти с инициативой о зонах активной международной деятельности по защите прав человека и народов: Ближний Восток, юг Африки, Центральная Америка и др. Думается, что могла быть поддержана многими государствами-членами идея о периодических специальных сессиях Экономического и Социального Совета, Комиссии по правам человека, Подкомиссии по предупреждению дискриминации и защите меньшинств, других органов в регионах наибольшего напряжения в области прав человека.

Сегодня хотелось бы видеть более глубокую вовлеченность ООН не только в процесс ядерного разоружения, но и практического деблокирования до краев перегруженной нерешенными проблемами «третьей хельсинской корзины». С этой целью Экономический и Социальный Совет, Третий Комитет Генеральной Ассамблеи, Комиссия и Центр ООН по правам человека могли бы проявить определенные инициативы по созданию действенного механизма наблюдения и контроля, постоянно действующей программы информации, по созданию постоянного форума генерации передовых идей в области прав человека. Совершенно очевидно, что по примеру договоренностей по ядерному разоружению назрела необходимость в более эффективной, нежели только институт экспертов, представителей и спецдокладчиков Комиссии, системе контроля в этой области. Одной из ее главных забот могла бы быть работа по оценке расхождений внутринациональной законодательной и правозащитной практики с ратифицированными актами международного гуманитарного права. Необходимость такого контроля могла бы воплотиться в создании специального органа, скажем, в рамках женевского Центра прав человека или в специальном подразделении предлагаемого ныне Международного агентства наблюдения и контроля в рамках ООН. Так же, как идея о создании постоянно действующей программы информации во всемирной информационной программе под эгидой ООН или идея о постоянно действующем форуме генерации передовых идей – в учреждении Международной конференции по гуманитарным проблемам, которая бы по согласованию заинтересованных сторон могла проводиться в Москве, Париже, Копенгагене и других столицах, желающих внести интеллектуальный вклад своих народов в борьбу за права человека. В этом плане небезынтересна также идея учреждения специального Фонда гуманитарного сотрудничества под эгидой ООН.

Однако ни ЭКОСОС, ни Третий Комитет Генеральной Ассамблеи, ни Комиссия по правам человека, ни другие органы ООН, занимающиеся правами человека, не готовы сегодня широко участвовать в решении практических проблем фундаментальных прав человека и народов. Виноваты в этом не какие-то отдельные органы или руководители ООН. Виновата в этом старая идеология деятельности ООН в целом, в области прав человека в особенности. Виновата в этом действующая ныне структура правочеловеческой деятельности ООН. Эта идеология не только не предлагает, но фактически исключает из деятельности организаций ООН функцию практической правозащиты, практической организационной дипломатической и политической деятельности мирового сообщества наций под эгидой ООН по развязыванию «узлов» конфронтации и разрядки полей высокого напряжения в области прав человека. Ведь не случайно в понятийном аппарате международных актов ООН по правам человека есть такие понятия, как уважение, признание, поощрение, применение, гарантирование, но очень редки понятия РЕАЛИЗАЦИЯ, практическое осуществление прав человека. Не случайно и то, что, как только речь заходит о контроле по инициативе органов ООН определенных ситуаций, связанных с грубым и массовым нарушением прав человека и народов, или о необходимости совместной деятельности Объединенных Наций по урегулированию проблем прав человека в тех или иных регионах, тут же раздается «плач» о вмешательстве во внутренние дела и национальном суверенитете. При этом почему-то забывается, особенно в случае с государствами-членами ООН, что само членство в этой организации уже предполагает делегирование ей части внутринациональных прерогатив.

Иначе говоря, размышления о новом политическом мышлении в области прав человека, о конструктивном практическом мышлении в области прав человека, о конструктивном практическом международном сотрудничестве в рамках системы ООН и вне ее (многосторонние и двухсторонние отношения) приводят к мысли о необходимости перестройки идеологии деятельности и сотрудничества, их организационной структуры. Поиск новой идеологии должен быть связан с переходом от обвинительно-декларативной, пропагандистской деятельности к практической деятельности и сотрудничеству по защите человека и народов от массовых и грубых нарушений их прав. Поиск новой организационной структуры – с преодолением существующей ее аморфности, рыхлости, калейдоскопичности.

Сегодня этими проблемами в ООН занимаются Экономический и Социальный Совет, Третий Комитет Генеральной Ассамблеи, Комиссия по правам человека, Комитет по правам человека, Подкомиссия по предупреждению дискриминации и защите меньшинств, Центр по правам человека и др. Несколько в стороне от этих органов ООН находится ЮНЕСКО, хотя ее малочисленный специализированный отдел и практически все ведущие подразделения различных секторов небезуспешно занимаются развитием научных исследований, организацией просвещения и информации в области прав человека. Международный конгресс в сентябре 1987 г. на Мальте показал большие возможности ООН и ЮНЕСКО и в этой области.

Однако все указанные органы и организации находятся сегодня в состоянии практического обособления друг от друга. И все они производят в основном лишь слова. Ни один из них в силу существующей идеологии и существующего положения вещей не способен сегодня производить практические дела, реализующие практическое конструктивное сотрудничество. Возможно, начать перестройку организационной структуры деятельности ООН и сотрудничества в ее рамках в области прав человека следовало бы с женевского Центра по правам человека, который сегодня выполняет, скорее, роль технического обслуживания всех существующих комиссий, подкомиссий, комитетов, нежели главного генератора передовых идей и концепций практической правозащитной деятельности. Но время требует, чтобы он стал международным центром исследований именно в этой области, центром по производству идей, рекомендаций, концепций по налаживанию конструктивного сотрудничества, отработке механизма применения и осуществления резолюций и решений, пактов и конвенций в области прав человека, центром организации практических мероприятий, нацеленных на защиту прав человека и народов.

Время требует привести содержание, идеологию и структуру деятельности международного сотрудничества в области прав человека и народов, осуществляемых под эгидой ООН, в более полное соответствие с требованиями нового социально-политического мышления.

Ядерная эпоха:

гуманизм и права человека *

Марксизм-ленинизм, ведя счет исторического времени посредством сменяющих друг друга социально-экономических формаций, признает огромное влияние на течение истории материализованных в практике открытий человека и человечества. Таких, например, как использование огня, пара, электричества, атомного ядра, их энергетических возможностей. В работе «Диалектика природы», которая дает представление об основах диалектико-материалистического мировоззрения, Фридрих Энгельс говорил, что исторический акт превращения механического движения в тепловое путем добычи огня, а затем его приручения знаменует собой «начало человеческой истории», ибо таким образом «люди впервые заставили служить себе некоторую неорганическую силу природы». Эти прирученные человеком виды энергии, «некоторые неорганические силы природы» обеспечивали научно-технический прогресс общества и неизменно выводили его на качественно новые рубежи мышления, практической деятельности и общественных отношений. Открытие и материализация энергетических возможностей пара резко активизировали развитие капитализма как социально-экономической формации. Открытие и материализация в массовом масштабе электрической энергии стали сильным импульсом бурного развития уже зарождающейся монополистической стадии капитализма, созревания империализма как политико-экономического образования.

Эпоха электричества и развивающегося капитализма, четко акцентируя объективные процессы социально-экономической интеграции, с одной стороны, и дезинтеграции общества – с другой, потребовала нового мировоззренческого и идейно-политического мышления, нового практического действия. Действительно. В эту эпоху нарастает консолидация политических сил и социально-экономических потенций капитализма, но вместе с тем и консолидация организационных и духовных возможностей трудящихся и прогрессивной интеллигенции. Происходит процесс дезинтеграции общества и борьбы поляризующих его полюсов. Еще задолго до этого времени человечество было на практике знакомо с несправедливостью и угнетением, с борьбой различных классов и слоев общества, с понятиями и действительностью: бунт, восстание, революция, война, с такими категориями мышления, как «диалектика», «борьба противоположных сторон», «противоречие», «единство» (интересов, потребностей, целей, путей), «движение», «развитие» и т. п. Но именно в период всеобщего внедрения электричества в практику созидания материальной культуры, в эпоху активного развития капитализма, а затем первых шагов его монополистической стадии начали вырабатываться не только концепции, но и целые теоретические доктрины дальнейшего социально-экономического развития общества – начало вырабатываться присущее этой эпохе новое мышление.

Именно в это историческое время в Европе Гегель, Маркс, Энгельс и Ленин разрабатывают и развивают далее диалектику как систему нового мировоззренческого знания, отражающего объективную сущность бытия в целом, социального бытия в особенности, сущность его движения и развития, формируют главные категории и законы диалектики как «алгебры революции», среди которых закон единства и борьбы противоположностей квалифицируется как двигатель истории. В нем категория «борьба» определяется как принцип восходящего развития, разрабатываются и углубляются понятия социально-экономи-ческой формации, социального класса, классовой борьбы, социалистической революции, империализма и диктатуры пролетариата, социализма и коммунизма – краеугольные основания нового диалектико-материалистического мышления, в разработку которого великий вклад внесли Маркс, Энгельс, Ленин.

Не случайно теоретическая основа нового формирующегося мышления была названа по имени его главного создателя марксизмом и на его основе выросла новая политическая практика – социалистическое движение передовой интеллигенции и рабочего класса. Как его разновидность в условиях революционной России зарождается ленинизм – наука практического свершения социалистической революции и первых шагов создания реального социализма. На его основе возникает новое в истории человечества общественное устройство, которое стало началом новой социально-экономической формации – социализма как объективной социальной реальности. Название этого общественного устройства – Союз Советских Социалистических Республик. Не случайно методологической основой философии нового мышления, мышления большевистской партии стала диалектика «борьбы противоположностей» как сущность социалистической революции, одним из главных политических лозунгов которой стал лозунг «Вся власть Советам!», а одной из главных политических установок строящегося в Советской России социализма – ленинский политико-экономический афоризм «Коммунизм есть Советская власть плюс электрификация всей страны!»

Вторая мировая война, а затем ожесточенное противоборство таких двух гигантов, как США и СССР (после исторически непродолжительного периода союзнических объятий, неестественных с точки зрения политических идеалов полярно противоположных политических систем того времени), подхлестнули раскрепощение и приручение нового вида энергии – энергии атомного ядра. Сначала в военной, а затем и мирной вариациях. Хиросима и Нагасаки, через сорок лет Чернобыль на практике продемонстрировали негативные возможности этой зловещей, приручаемой, но не укрощенной ядерной энергии. Ее же позитивы в балансе энергетических ресурсов мира пока еще весьма скромны. Будущее этих позитивов – поле не всегда еще убедительных суждений. Однако не вызывает сомнения, что начавшаяся и неудержимо развивающаяся ядерная эпоха настойчиво требует изменения отношений ко всем ранее принятым по обе стороны политических баррикад ценностям. Она неумолимо требует серьезных корректив не только для внешних, но и для внутренних отношений. Она требует, как сказал советский писатель Юрий Карякин, «перелома в мировоззрении, во всем мироощущении».

Эпоха монополистического капитализма, вобравшего в себя экономический и военно-политический империализм, эпоха электрической энергии, спрессовавшей в себе все доныне прирученные виды энергии, эпоха социальных революций социалистического и национально-освободительного типа акцентировали внимание на диалектике БОРЬБЫ, ПОЛЯРИЗАЦИИ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ, на диалектике обострения до уровня АНТАГОНИЗМОВ ведущих противоречий мира. Со стороны революционных сил эта эпоха делала акцент на разрешении полярных противоположностей и противоречий путем классовой борьбы, социалистической и национально-освободительных революций и справедливой, оборонительной войны. Со стороны сил буржуазного консерватизма – путем военного подавления классовой борьбы, всех видов социальной революции и национально-освободи-тельного движения, где бы они ни возникали. Классовая борьба, классовое воспитание, войны и революции – главные стержни идейно-политической жизни. Modus et Ratio vivendi *. Насилие – главный способ разрешения проблем социального бытия. Крайняя нетерпимость, недоверие, образ врага, страх – основные составляющие политической морали и социальной психологии – мироощущения РАЗОРВАННОГО МИРА в целом. Демонстрируя экстремальные варианты диалектики этого РАЗОРВАННОГО МИРА, данная эпоха породила теорию, идеологию и практику глобальной КОНФРОНТАЦИИ по всем измерениям социально-полити-ческого пространства и времени.

Ядерная эпоха резко и как-то незаметно для человечества (почти вдруг) поставила вопрос о том, что идея о бессмертии человечества: sigilatum mortales, cunctim perpetui ** – это иллюзия, родившаяся, может быть, где-то в эпоху открытия и приручения огня. Милая, добрая, почти мифическая иллюзия. Ибо сегодня всем реально мыслящим людям понятно, «что с накоплением ядерных вооружений и их совершенствованием род людской лишился бессмертия». Это убеждение современного советского человека, высказанное М. С. Горбачевым на международном форуме «За безъядерный мир, за выживание человечества», разделили его участники, которые представляли все уголки планеты. Превращение механического движения в тепловое Энгельс назвал, как было отмечено выше, «началом человеческой истории». Превращение ядерного движения в механическое, тепловое, химическое, и не только в их милитаризованном варианте, создает реальную объективную возможность конца человеческой истории.

Осознание реально ощутимой угрозы уничтожения человечества и реально возможного завершения его цивилизации, присущее ядерной эпохе уже на начальных этапах ее развития, настойчиво акцентирует внимание на диалектике ЕДИНСТВА, СОГЛАСИЯ противоположностей, на единстве стратегических жизненных интересов, потребностей, целей разноплеменного и разноустроенного человечества, на единстве, доходящем до диалектического ТОЖДЕСТВА. Речь идет о таком тождестве, когда борьба и крайняя поляризация отношений трансформируются во взаимодействие, доходящее до взаимоопределенности противоположностей, когда сами противоположности становятся различиями подходов и выбора, когда антагонистические противоречия таким образом переплавляются в здоровое соперничество и соревнование, когда сотрудничество на основе конфронтации превращается в сотрудничество на основе взаимопомощи. Именно такие сущностные связи должны определять внутренний механизм стремящегося к целостности доселе разорванного мира. Находить равновесие общих интересов и частных, стремиться к их диалектическому тождеству – такова ОБЪЕКТИВНАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ ядерной эпохи и диалектики жизни, которые требуют новых средств разрешения всегда возможного повышения напряжения в отношениях различий и выборов. Разрешения путем интеллектуального соревнования классов, революционных прорывов в научно-техническом и политическом мышлении, путем «войны» аргументов, политико-дипломатического подхода как единственно приемлемого, путем созидательных программ и свершений.

Сохранение человечества как рода разумных и высокоморальных существ, понимание принадлежности к роду человеческому как к высшей общепланетарной ценности, мирное сосуществование различных социально-политических ориентации и культур, политический диалог как главный путь взаимных отношений, образ ИНОГО, чем Я, как образ соседа, сородича, а не ВРАГА – все эти элементы должны стать неотъемлемыми составными нового миропонимания, новой социальной психологии и морали, нового социально-политического мышления и практического действия. Ядерная эпоха требует замены теории, идеологии и практики глобальной и неразрешимой конфронтации, неотвратимой разорванности мира мировоззрением и деятельностью КОНСТРУКТИВНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА, начинающего осознавать себя ЦЕЛОСТНЫМ и творить себя ЦЕЛОСТНЫМ мира.

Vivere militar est – жизнь есть война (лат.), утверждали древние Гераклит, а за ним и Сенека, отражая эпоху энергии огня и колесницы. Жизнь есть борьба, повторили за ними Гегель и Маркс, Ленин и Сталин, отражая эпоху энергии пара и электричества. Vivere concordia est –жизнь есть согласие, – безальтернативный девиз эпохи ядерной энергии.

Мы, советские люди, горды тем, что все эти краеугольные основания перелома в миропонимании – основания нового мышления и новой политической практики, которые начали закладываться в Заключительном акте Хельсинкского совещания 1975 г. как стройная система, сформулированы, выдвинуты и предложены всему миру первой страной социалистической революции, идейным вдохновителем и политическим руководителем революционной перестройки в стране Михаилом Сергеевичем Горбачевым. Этот перелом в мышлении знаменует собой переход советской страны на позиции нового, поистине социалистического гуманизма, в центре которого – ЖИЗНЬ И ЧЕЛОВЕК КАК ТВОРЕЦ, СОЗИДАТЕЛЬ, КАК ВЫСШАЯ ЦЕННОСТЬ.

Необходимо отметить, что не марксизм и социализм имеют пальму первенства в выдвижении идеи о том, что высшей ценностью социального мира является человек, сотворенная им на Земле сфера разума (ноосфера), сфера уникальной деятельности (производительный труд), сфера столь же уникальных производственных и экономических, социальных и духовных отношений, полнее – СОЦИОСФЕРА. Марксизм-ленинизм как мировоззрение, социализм как идеология и практика дали глубоко научное понимание истоков возведения человека в ранг высшей ценности мира. Истоки этого заключаются в том, что именно человек есть главный, ведущий, важнейший элемент высшего уровня всего материального мира – СОЦИАЛЬНОГО УРОВНЯ МАТЕРИИ. Именно КАК АТОМ, КАК ВАЖНЕЙШАЯ ДВИЖУЩАЯ ЧАСТИЦА ЭТОГО ВЫСШЕГО И ТОНЧАЙШЕГО УРОВНЯ МЫСЛЯЩЕЙ И СОЗИДАЮЩЕЙ МАТЕРИИ ЧЕЛОВЕК И ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ ВЫСШУЮ ЦЕННОСТЬ. Кроме того, социализм и его мировоззрение сделали лишь реальными и более ощутимыми те пути, на которых можно добиться материализации и объективизации идей этой высшей ценности через освобождение труда от эксплуатации, через политическое раскрепощение человека, преодоление широкого спектра экономических, политических и духовных отчуждений.

Ядерная эпоха углубляет такое понимание вещей. Ибо ее специфика не только в том, что она практически создала все условия для тотального и многократного самоуничтожения человечества. Эта специфика и в том, что эта же ядерная эпоха резко высветила, акцентировала внимание на жизни человека как высшей ценности бытия, которая в возможности, также объективной и реальной, все же имеет все шансы на выживание и бессмертие. Специфика ядерной эпохи в том, что она ставит вопрос о бессмертии человечества и о человеке как высшей ценности вне классов, идеологий, партий, вне социально-экономи-ческих формаций. Она ставит вопрос о человеке как представителе рода, как единственном разумном существе на планете, как носителе уникальной трудовой, материальной, духовной и общественной деятельности, как творце ноо-, трудо- и социосферы в целом. Специфика ядерной эпохи в том, наконец, что она бескомпромиссно акцентирует внимание на классической идее марксизма: ни рабочий класс, ни партия, ни революция, ни государство, ни справедливая война, ни экономика, политика и идеология не являются сами по себе высшими ценностями и целью социализма. ЧЕЛОВЕК КАК РАЗУМНОЕ ТВОРЧЕСКОЕ НАЧАЛО, КАК ТРУЖЕНИК НА ЗЕМЛЕ, ЧЕЛОВЕК КАК ЛИЧНОСТЬ, ЕГО ГАРМОНИЧЕСКОЕ И ВСЕСТОРОННЕЕ РАЗВИТИЕ – ВОТ ЧТО НЕИЗМЕННО, В УСЛОВИЯХ ЯДЕРНОЙ ЭПОХИ ОСОБЕННО, ДОЛЖНО БЫТЬ КРАЕУГОЛЬНОЙ ОСНОВОЙ ВЫСШИХ ЦЕННОСТЕЙ И ВЫСШЕЙ ЦЕЛЬЮ ОБЩЕСТВА.

На чаше весов современной эпохи находятся сегодня две вероятности. Первая: дальнейшее наращивание потенциально смертельной для человечества атомной энергии, дальнейшее наращивание ядерного вооружения, милитаризация мышления и морали, психологии и политики, сопряженные с потенциальным стремлением идолов неуемной наживы к порабощению целых рас, народов и каждого отдельного человека. Результат – дегуманизация всех отношений, нарастание правового нигилизма, углубление разрыва мира на антагонистические поля отношений высокого напряжения между континентами и регионами, социально-политическими системами и нациями с дальнейшим их движением к разрастающейся конфронтации. Вторая: движение по пути практического разоружения, демилитаризации мышления и морали, психологии и политики, начатое Женевой – Рейкьявиком – Вашингтоном – Москвой движение по пути эффективного, действительно безопасного укрощения «мирного» атома или полного отказа от данного вида энергии путем овладения ее иными, альтернативными видами, главными особенностями которых будут: а) абсолютная безопасность; б) практическая неисчерпаемость; в) доступность любому народу, любому социуму, на какой бы ступени развития он ни находился. Результат – практическая реализация всех международных и внутринациональных законов и договоров, глубинное диалектическое сращивание морали, политики и права, глобальное КОНСТРУКТИВНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО и создание ЦЕЛОСТНОГО МИРА на основе диалектического единения различий: экономических, социальных, политических, идеологических, культурных.

Отсюда – историческая дилемма, поставленная перед обществом со всей прямотой и неумолимостью.

Или разрешение существующих проблем путем ядерного шантажа, ядерной колониалистской нетерпимости, вооруженного насилия с помощью ядерных и неядерных средств, с неизбежным движением ко всеобщему порабощению народов и разрыву мира участниками международного ядерного клуба вплоть до полного физического «отрицания» человека и человечества с его классами, слоями, партиями, интересами и культурами.

Или разрешение проблем и противление возможному возникновению зла путем активного ненасилия, завещанного великим сыном Индии Махатмой Ганди *, и выдвигаемым ныне в качестве важнейшего элемента нового политического мышления Михаилом Горбачевым **, лидером революционной перестройки в СССР, терпимостью к различиям подходов и выбора, через диалог убеждений, мнений с неизбежным движением к единению мира на основе согласования различий во имя дальнейшего всестороннего развития и процветания каждого отдельного человека, народа, человечества в целом. Данная историческая дилемма ядерной эпохи не имеет выбора, она безальтернативна. Разумеется, с точки зрения реализма, объективной целесообразности и разума...

В условиях ядерной эпохи, когда речь идет о жизни не одного человека, не группы людей, не отдельного слоя и даже не класса, а человечества в целом, разум должен объединиться с рассудком, реализм с установками социально-экономических систем, внутринациональное право с общечеловеческой моралью и все это вместе – с политикой. Только так – между жизнью и смертью, бессмертием и смертью, свободой и порабощением, сотрудничеством и конфронтацией общество сможет выбрать: ЖИЗНЬ, БЕССМЕРТИЕ, СВОБОДУ, СОТРУДНИЧЕСТВО.

Реализация этого выбора «без выбора» и «без золотой середины» пролегает сегодня не только через ядерное разоружение, не только через разрешение проблем «мирной» ядерной энергии и защиту окружающей среды, но через массовую глубинную ГУМАНИЗАЦИЮ созданного самим человеком дегуманизированного мира. Ибо до сих пор именно гуманизм в хаосе человеконенавистнических идеологий и политических доктрин спасал человечество от самоуничтожения.

«Живая плоть планеты сама создала тот кислород в составе атмосферы, которым она дышит: именно потому живое может жить. Так и людьми за много тысячелетий наработан кислород человечности, который позволяет им оставаться людьми вопреки самым обесчеловечивающим обстоятельствам. Без кислорода гуманизма мир был бы воистину ужасен», – пишет белорусский писатель и общественный деятель Алесь Адамович. Но уровень практического гуманизма, наработанный человечеством до нашего времени, сегодня уже недостаточен.

Именно поэтому ядерная эпоха ставит вопрос о дальнейшей гуманизации человеческого общества. Но для этого человек должен превратиться не только в области политических программ и пропагандистской демагогии, а объективно, реально из фактора и средства в высшую цель общества в любом его социально-экономическом измерении, социалистическом особенно. Для этого ГУМАНИЗМ И БУРЖУАЗНОЙ, И СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ, И ИНОЙ ДРУГОЙ РАЗНОВИДНОСТИ, ЧТОБЫ НЕ ОСТАТЬСЯ АБСТРАКЦИЕЙ, БЛАГИМ ПОЖЕЛАНИЕМ, А ЕЩЕ ХУЖЕ – ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКИМ ЛИЦЕМЕРИЕМ, ДОЛЖЕН БЫТЬ ГАРАНТИРОВАН В КОДИФИЦИРОВАННЫХ ЗАКОНОМ И ОБЕСПЕЧЕН В РЕАЛИЗУЮЩИХСЯ НА ПРАКТИКЕ ПРАВАХ ЧЕЛОВЕКА И НАРОДОВ. Права человека и народов не только декларированные, но кодифицированные в законе, не только кодифицированные, но реализованные в соответствии с национальным законодательством и международными правочеловеческими актами на практике – вот то единственное объективное явление, в котором только и может проявиться гуманизм любой социальной разновидности. ВНЕ РЕАЛИЗУЮЩИХСЯ И РЕАЛИЗУЕМЫХ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА И НАРОДОВ НЕТ И НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НИКАКОГО ГУМАНИЗМА!

Вот почему для достойного рода homo sapiens безальтернативного выбора из поставленной ядерной эпохой исторической дилеммы в пользу свободы и сотрудничества людей и народов, их жизни, бессмертия и развития необходимо не только эффективное и всеобъемлющее ядерное разоружение, не только мудрое неамбициозное решение проблем ядерной энергетики и энергетики в целом, не только защита умирающей природы – колыбели человечества и его цивилизации, но и эффективная, всепроникающая защита прав человека и народов.

Хорошо сказал Михаил Сергеевич Горбачев: сегодня мир нуждается в глобальной стратегии защиты жизни и окружающей среды. К этому нельзя не добавить, что сегодня мир нуждается и в глобальной стратегии защиты прав человека и народов. БЕЗ ВЫРАБОТКИ И РЕАЛИЗАЦИИ ЭТОЙ СТРАТЕГИИ НЕМЫСЛИМА ВЫРАБОТКА И РЕАЛИЗАЦИЯ ДВУХ ПЕРВЫХ.

Действительно, нельзя добиваться сегодня ядерного разоружения и разумного использования ядерной энергии, нельзя выработать сегодня всеобъемлющую систему международной безопасности, глобальную стратегию защиты жизни, не разработав теоретические аспекты, не уяснив практического пути реализации, не кодифицировав в законодательстве и Конституции права человека и народов на жизнь как первейшее среди фундаментальных прав. Хотя многие западные исследователи и утверждают, что такое право вовсе не является правом, имея в виду, что оно в расширительном общефилософском и общечеловеческом плане не входит в международные правочеловеческие акты, разработанные в ООН, особенно во Всеобщую декларацию и Международные пакты о правах человека.

Нельзя выработать сегодня глобальную стратегию защиты жизни на земле, не кодифицировав в международных актах и не реализовав права человека и народов на политический, социально-экономический, культурный выбор – права человека и народов на самоопределение. Разве может сегодня идти речь об эффективной защите жизни на земле, пока руководство США отказывает индейцам – коренному населению Америки – в праве на экономическое и культурное самоопределение? А ведь они, кажется, большего и не требуют. Пока в этом же праве администрация США отказывает народам Кубы, Никарагуа и многим другим. Разве может сегодня идти речь о создании глобальной стратегии защиты жизни на земле, пока белое меньшинство отказывает в политическом, экономическом, социальном и культурном самоопределении черному большинству населения ЮАР? Разве может сегодня идти речь о создании глобальной стратегии защиты жизни, если отказывают арабскому народу Палестины не только в праве на самоопределение, но и в праве на Родину?

И наконец, нельзя выработать сегодня глобальную стратегию жизни, не предоставив каждому народу и каждому отдельному человеку права пользоваться как национальными ресурсами, так и международными возможностями для самоусовершенствования, т.е. не признав и не реализовав на практике их неотъемлемого и реального права на развитие.

Пока остаются в мире взрывоопасные очаги и зоны бесправия человека, целых континентов и народов, особенно в условиях неукротимого стремления к модернизации ядерного вооружения (США, Соединенное Королевство, Франция) и активного ядерного приобщения (ЮАР, Израиль, Пакистан), до тех пор безопасность современного мира остается в области желаемой вероятности. А это будет не только постоянно воспроизводить, но и углублять состояние общечеловеческой предкатастрофы: народы, лишенные своих фундаментальных прав, всегда готовы к непредсказуемому социальному взрыву. Об этом предупреждает сообщество наций преамбула (см. 2, 3-й абзацы) Всеобщей декларации прав человека. Возможный трагизм последствий социальной взрывоопасности – и это постоянно нужно помнить – сегодня возрастает. Возрастает, ибо как угнетающая часть, так и порабощенная или порабощаемая будут стремиться в экстремальной ситуации к разрешению своих проблем с использованием как минимум возможности ядерного шантажа, как максимум возможности использования ядерного оружия. И речь здесь не столько о взаимоотношениях социальных классов, богатых и бедных в рамках отдельных стран. Речь идет, скорее, о взаимоотношениях народов, политико-экономических регионов и даже рас. Отдельными из них ядерный Армагеддон может быть использован и при разрешении все нарастающих демографического, энергетического и сырьевого кризисов на планете.

Отмеченные аспекты прав человека и народов: право на жизнь, самоопределение, развитие связаны практически неразрывными нитями со всеми процессами ядерной эпохи, с проблемой всеобщей безопасности особенно. В свою очередь, эти права вбирают в себя абсолютно все разновидности и проявления кодифицированных и некодифицированных социальных и экономических, гражданских и политических, индивидуальных и коллективных прав человека. Например, реализация права на самоопределение человека и отдельного народа невозможна без реализации права на свободу слова, собраний, совести, информации, без участия в управлении делами государства и общества, без реализации права разумно распоряжаться с учетом надвигающейся экологической катастрофы ресурсами собственной страны, без права определять форму и содержание системы образования и воспитания в своей стране, без права пользования национальной культурой и языком во всех сферах общественной жизни, включая государственное управление.

Реализация права на развитие каждого человека и каждого народа невозможна без реализации права на управление делами производства и распределения, без права на общественно полезный труд, образование, медицинское и социальное обеспечение. В свою очередь, все упомянутые и неупомянутые права исчезают без реализации прав человека оставаться человеком – права человека и человечества на жизнь.

Таким образом, всеобщее и глубинное очеловечивание, гуманизация разорванного экономической конкуренцией и монополиями, растерзанного политическими амбициями и дегуманизированного политическими силами общества невозможны не только без активного и всеобщего ядерного разоружения, не только без человеколюбивого разрешения проблем ядерной энергетики, не только без решительного прекращения уничтожения природы, но и без реализации фундаментальных прав человека и народов, без обогащения и дальнейшего развития признанных уже и кодифицированных прав, без кодификации их новых, выдвигаемых общественной жизнью разновидностей. Например, права на жизнь в его общечеловеческом, философском значении. Или права на мир на планете. Или права на Родину как продолжения права на самоопределение для тех народов, у которых оно отсутствует в Основном Законе, Конституции, в практическом законодательстве, и для тех, кому это право уже гарантировано.

Человек с нереализованными или неразвитыми, обедненными правами, стремящимися практически к своему отсутствию, представляет собой такое нечто, для которого присуще состояние безобязанности и безответственности, прогрессирующей социальной пассивности и повседневной агрессивности – разложение и деградация личности.

Народ как конкретная общность с нереализованными или неразвитыми, обедненными правами, стремящимися практически к своему отсутствию, представляет собой такое социальное явление, для которого характерно состояние экономической и политической, духовной и нравственной порабощенности, ведущей к распаду его исторической активности и непредсказуемой взрывоопасности одновременно.

Государство с нереализованными или неразвитыми, обедненными правами человека и народа в контролируемом им обществе представляет собой такую социальную структуру, которая потенциально чревата тенденцией гипертрофии прав своих органов и чиновников, гипертрофией обязанностей человека. Будучи материализованной, эта тенденция ведет в итоге к ломке демократических институтов и правовому нигилизму, дегуманизации и дестабилизации всех внутренних и внешних отношений – к государственному тоталитаризму и автократии, неизбежно порождающих в итоге состояние всеобщего бунта.

Вывод из всех этих размышлений может быть только один: безопасность человеческого общества, преодоление тотального кризиса рода homo sapiens невозможны без всепроникающей гуманизации и демократизации всех его отношений и деяний. И все это вместе взятое немыслимо без всеобщей стратегии защиты прав человека и народов, без реализации положений свода политико-правовых идеалов свободы современного человечества – Всеобщей декларации прав человека. НЕ МОЖЕТ СЧИТАТЬСЯ БЕЗОПАСНЫМ, ЦИВИЛИЗОВАННЫМ И ПРОЦВЕТАЮЩИМ МИР, ЕСЛИ В НЕМ ПОПИРАЮТСЯ ПРАВА ЧЕЛОВЕКА И НАРОДОВ.

Vita sine libertate – nihil *.

HUMAN RIGHTS

IN THE

CHANGING WORLD *

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: